ник: trempel
Андрей Николаевич.
Несколько раз за эти дни заходила на сайт, чтобы задать вопрос, и каждый раз не могла решиться его сформулировать. Сейчас спрошу. Потому что не получив на него ответ, не знаю, как жить.
Я хочу знать, почему у папы случился отек легких и насколько я причастна к его внезапной (для нас) смерти. Для этого кратко изложу события.
В понедельник, когда папа был на работе, боли были ужасные, он был весь обколот обезболивающими и я в отчаянии позвонила онкологу. Она посоветовала пять дней в минимальной (сейчас уже не вспомню, какой) дозировке прокапать солумедрол (вместо дексаметазона). И еще сказала купить бондронат и его тоже прокапать, потому что он хорошо обезболивает и может, пусть даже гипотетически, предотвратить возможный компресионный перелом. Я схватилась за эту мысль.
С вечера понедельника начали внутримышечно колоть солумедрол. Папе вроде бы стало полегче.
Во вторник я купила бондронат. Позвонила онкологу и спросила - точно можно вводить одновременно бондронат и солумедрол? Она подтвердила.
В среду утром, накануне папиной смерти, поставили капельницу с бондронатом. Объем инфузии я рассчитала сама, так же, как мы это делали с зометой: 200 физраствора, затем ампула бондроната на 200 мл физраствора, затем еще 200 мл физраствора... всего 600 мл. Мы их откапали за 3 с половиной часа. Мы так делали каждый месяц - капали бисфосфонаты на большом объеме жидкости, чтобы уменьшить возможную нефротоксичность.
В среду вечером я сидела рядом с папой и мы разговаривали. Емубыло легче - боли чуть уменьшились, и он мне сказал, что вообще легче - не такие ватные в последние недели руки и ноги, слабости (такой, какая была во время облучения) - уже нет, вот если бы еще боль стихла... "А еще у меня дыхание шумное - слышишь?" - спросил меня папа. Я отмахнулась - сказала, что " у тебя в последнее время всегда шумное дыхание"...
.................................................. .........................
Я правильно понимаю - это уже начинался отек, на признаки которого я просто не обратила внимания?
Это был наш последний разговор.
Всю ночь папа спал в кровати (он уже давно не мог лежать из-за болей, только сидел, а вот в эту последнюю ночь он смог лечь и провел ее в горизонтальном положении).
Утром проснулся, позавтракал, сказал, что чувствует себя намного лучше, принял душ и начал одеваться, чтобы уходить. В это время (меня небыло рядом, только мама) началась сильная одышка и хрипы. Еще час они ждали, что "всё пройдет" и не хотели мне звонить, потом мама все-таки позвонила и мы вызвали скорую. Я приехала... потом приехали две бригады... а потом всё, папа умер.
Я хочу знать - могла моя проклятая капельница спровоцировать отек? Мог отек легких случиться через сутки после окончания инфузии? Мне очень важно это знать. Я думаю об этом все время.
У него небыло раковой интоксикации.
Он не похудел за время болезни ни на грамм (!) - какбыло 90 кг на июнь 2011, так эти 90 кг при папе и остались. Он ел, пил, ходил на работу, он писал книги... у него небыло анурии, у него небыло асцита (УЗИ делали за 12 дней до его смерти), объем живота мы контролировали... он не собирался умирать. Он не чувствовал себя умирающим!
Он даже не успел нам ничего сказать... он бы обязательно что-нибудь нам сказал, если бы чувствовал приближение смерти. Он мне говоил, превозмогая хрипы - выписка из стационара в правой тумбе стола... черная папка... открой окно... дай пластырь... а потом просто задохнулся. Это была не его смерть. Не сейчас... не должнобыло это случиться сейчас, я чувствую.
Это капельница? 600 мл оказались для него смертельнойнагрузкой?
Если бы я поняла это накануне вечером, я смогла бы его спасти?
Пожалуйста, напишите мне правду.