<<<назад, к дням 4-5 ********* читать далее>>>

День 6 (18.08.2010). Перевал Йолдо Западный (1А) – траверз перевала Йолдо Северный – спуск к истоку реки Кураган.

Карта листы m45-077-4 и m45-077-3.

Вид на перевал Йолдо Западный со стороны оз. Дарашколь

Самый красивый, самый интересный и самый долгий день экспедиции. С утра солнечно. Начали движение вдоль южного берега Дарашколя. Очень скоро начался крупный курумник. Или маленькие скалы, это кому как нравится. Передвижение в стиле горной козы продолжалось до самой западной оконечности озера и заняло не менее сорока минут, хотя в пересчете на чистое расстояние, кот наплакал. В конце концов, мы выбрались на огромный каменный лоб, у подножия которого плескались зелено-голубые воды Дарашколя, отдохнули и сделали групповой снимок.
Далее тропа пошла все больше вверх по травянистому склону. Тут-то и настал для меня момент истины, как для травника, озабоченного постижением новых растений. Здесь стали попадаться все чаще травы, характерные для альпийского луга. Бросались в глаза ярко-синие кляксы водосборов, куртины желто-коричневого золотарника. Был тут цветущий копеечник и отцветший прострел.
Но более всего меня впечатлил большеголовник. Я до этого никогда не видел его вживую, только на фотографиях и рисунках, которые, конечно же, не дают адекватного впечатления от растения. Толстый стебель диаметром у основания до сантиметра, имеющий светло-зеленый окрас, поднимался на высоту около метра и был увенчан единственным, но очень большим (отсюда и название - большеголовник) цветком, напоминающим цветок лопуха. Светло-зеленая чешуйчатая корзинка прицветника, и из нее выглядывают розово-малиновые нитевидные лепестки. Лист длинный, сложный, в общей форме приближающейся к ланцетовидной, но край надрезан, и элементы оканчиваются острым концом.
Поминутно задерживаясь возле того или другого растения, рассматривая их и делая снимки, я снова отстал от группы, а со мною и сын, фотографировавший то меня, то травы по моему выбору. Но вскоре мы выбрались на более менее плоское место, заросшее мягкой травой, среди которой тут и там были разбросаны валуны, а между валунами - туристы нашей группы. Прекраснее этого места для отдыха сложно было себе представить. Впереди по ходу движение с обеих сторон возвышались горные вершины, и чуть правее между ними уже виднелся снежник перевального взлета. Левее примерно в полутора километрах с горного кряжа стекал ручей, образуя красивейший водопад. А усевшись спиной к перевалу, мы наблюдали, как сходятся в далекой перспективе горные кряжи, идущие слева и справа от нас. И в центре их схождения далеко впереди сверкала первозданной чистотой вершина Белухи, покрытая вечным снегом. Это самая высокая вершина Алтая, высотой более 4,5 тысяч метров.
После отдыха на Дарашколе силы у всех восстановились, и настроение было приподнятое. Все с энтузиазмом желали скорейшей встречи со снегами перевала, улыбались и травили байки. А до перевала было еще что-то около часа пути. Во все время нашего подхода под Йолдо Западный нас сопровождал, а точнее бежал навстречу безымянный ручей, стекающий с ледника Йолдо-Айры и питающий озеро Дарашколь. Особых хлопот он нам не доставлял, так как был очень мелкий, хоть по временам и довольно широкий. Скорее наоборот, постоянная близость воды всегда как-то успокаивает. В целом, на Алтае на недостаток воды пожаловаться нельзя. Мало того, что все тропы идут вдоль довольно больших речек, так еще и постоянно попадаются ручьи, питающие эти реки.
Долго ли, коротко, поднялись мы на каменистое плато, сменившая альпийский луг. Трава практически исчезла. Однако камни тоже не были безжизненными. Из-за обилия белых нежных розеток мака голостебельного пейзаж приобрел какой-то фантастический вид. Неутихающий ветер сильно трепал их субтильные на вид цветки на тонком мохнатом стебельке. Маки мотали своими головками так, что казалось, они вот-вот оторвутся. А кругом были камни, камни и камни. Солнце спряталось за тучи. Картина навевала грусть и какое-то неясное сожаление о чем-то покинутом навсегда. Не с таких ли пейзажей писал Профессор свои поля нифредилей.
Кое-где среди белых маков красными капельками вспыхивали другие цветки. Разумеется, я не мог удержаться, и поспешил к одному такому огоньку. И вот снова радость встречи и узнавания: арника! Баранья трава упорно пробивалась к свету между булыжников. Вот, оказывается, откуда ее сила. Чтобы вырасти на такой высоте да среди камней, нужны незаурядные способности!
А тропа убегала все вверх и вверх. Пошли сплошные сыпухи, вдоль тропы появились пирамидки туров, указывающих направление. По ним мы быстро добрались до края ледника. Отсюда уже был хорошо виден перевал. Здесь была сделана остановка с перекусом. Ощутимо похолодало, и все, замерзая без движения, немедленно стали утепляться, появились пуховки и куртки. Перекус, как всегда, был холодный: пара баночек кукурузы на всех, сыр, галеты, сухофрукты. Холодная вода из ручья, выбегавшего из-под кромки ледника, - вместо чая. Это была последняя остановка перед перевалом. Далее нам нужно было его пройти, по хребту сделать траверс до соседнего перевала Йолдо Северный, и уже с него спуститься к истокам реки Кураган. Саня рассказывал, что в предыдущий поход его группа штурмовала перевал Йолдо Западный трижды. Тогда лил сильный дождь, было очень скользко, разумеется, кошек ни у кого не было. Кроме того, почему-то так получилось, что группа здесь уже шла на минимальном пайке. Всеми этими сказочками на ночь Саня пугал нас с самого начала, и народ к перевалу отнесся серьезно. И то ли из-за этого, а то ли просто из-за того, что солнце спряталось, небо было обложено тучами и стало холодно, все как-то посерьезнели и несколько притихли.
Но вот отдых окончен, рюкзаки увязаны, перчатки и шапки одеты. Группа вступила на ледник. Был он какой-то серый, шероховатый, как крупный наждак, и ботинки по нему совершенно не скользили. Даже на траве и на камнях было до этого значительно скользче. Идти было легко: сравнительно пологий, совершенно ровный склон не заставлял выворачивать ноги и выкидывать разные коленца, чтобы выдерживать равновесие и хороший темп. Вскоре перед нами показалась огромная трещина, уходящая вглубь ледника под острым углом. Трещина зияла, как отверстая пасть огромного животного, и заглядывать в нее было жутковато. Тем не менее, никто не отказался от фотоснимка у нее на краю. Трещину обогнули и пошли далее.
Сначала все шли, как и полагается, по следу направляющего. Однако вскоре следы разошлись на две тропки, идущие в метре друг от друга. Думаю, это Дима с Юной, предпочитающие проводить время в пути в содержательной беседе, сделали нам такую двухколейку. Подход к перевалу вел по снежнику справа налево с набором высоты. Снег был влажным, к ботинкам не лип, и ногу держал хорошо. Здесь ботинки «Асоло Гранит» проявили все свои лучшие качества. Во-первых, совершенно не промокали. Манжета ботинка, на которую был натянут фонарик, не пропускала снег. Жесткие подошвы позволяли легко делать ступени, а мощный протектор надежно держал ногу на снегу. Сочетание всех этих замечательных качеств заставили меня еще раз посокрушаться на предмет несовместимости моих стоп с колодкой Асоло. Но нужно отметить, что на снегу, где способ передвижения очень сильно отличался от всего, что мы делали ранее, когда шаг стал плавным, размеренным, мои несчастные ноги почувствовали себя значительно лучше. Я довольно скоро оторвался от Ани и Лехи, с которыми, как всегда, шел позади всех. Стало появляться солнышко, вместе с ним и на душе стало веселее. Однако тепла не прибавилось. Каждый короткий отдых, когда мы сбрасывали рюкзак на правую, верхнюю кромку тропы, и усаживались на него, приводил к быстрой потере тепла. Особенно мерзнет спина, мокрая от пота и лишенная своего обычного прикрытия в виде рюкзака. Недаром туристы в такие минуты называют рюкзак грелкой!
И вот наконец, описав широкую дугу по правому краю перевального взлета, тропа вывела нас на гребень. С гребня в сторону Казахстана открывалась долина, окруженная величественными пиками. А тропа сбегала вниз влево по гребню еще метров пятьдесят, где и находилась седловина. Там на камнях виднелись фигурки авангарда, расположившегося на отдых. В нашу сторону налегке спешил Костя, дабы помочь самым уставшим с рюкзаком и указать тропу, хотя она и так была видна на снегу вполне отчетливо.
Когда я спустился на седловину перевала, там дул постоянный холодный и очень сильный ветрюган. Собственно, так это всегда и бывает на перевалах. Из камней был выложен круглый участок для палатки. Рядом на груде камней расположился перевальный тур, из которого была извлечена записка предыдущей группы и заложена собственная. На то чтобы одолеть перевал у нашей группы ушло 1 час 40 минут (от края ледника до седловины).
Ветер был очень неприятный, поэтому долго отдыхать не стали, и, дождавшись последних и сделав несколько снимков, мы быстренько ушли вниз, в сторону перевала Йолдо Северный. Сначала непродолжительное время топали по снежнику. Потом появились языки крупного курума, на который волей-неволей пришлось вылезти. Такое изменение характера тропы, как я обратил внимание, мало кому пришлась по вкусу. Все старались идти по снежнику подольше. Слева и снизу по ходу движения лежало небольшое озерцо, на которое мы заходить не стали, а спускались далее до перевала Йолдо Северный. Его достигли скоро, где и сделали более-менее продолжительный отдых. На перевале была навалена куча камней, в которой был закреплен желтый щит, извещающий нас, что мы находимся на границе Кураганского заповедника. Тура и записки мы не нашли. Когда все отдохнули, Саня, улыбаясь во весь рот (видно, до этого волновался парень, как пройдем перевал, а теперь отпустило) сказал, что самое сложное позади. Далее будем двигаться без отдыха вплоть до места стоянки. При этом он примерно указал место на уходящем вдаль и вниз склоне, под которым будет эта самая стоянка. По приблизительных расчетам до нее было еще несколько километров. Мы, мол, (он имел ввиду себя, Иру, Костю и Пашу с Леной), уже отдохнули и побежим вперед, а вы догоняйте. И радостно нацепив рюкзак (а одевал он его, лежа на спине, такой уж способ!), и крикнув: «а сейчас начнется развлекуха!», плюхнулся на пятую точку и заскользил вниз по снежнику. После камней тут опять начался снег в виде довольно крутого, но не слишком длинного языка, зажатого между основным левым склоном и небольшой грядой справа. Юна с Димой попытались последовать его примеру, но вскоре им это надоело, и они пошли, как и большинство группы, ножками.
Одно из главных впечатлений этого дня – малиново-розовые или светло-бардовые участки снега, подчас занимавшие площадь до 20 квадратных метров. Похожие пятна на снегу остаются, если кто-то рассыплет какой-нибудь краситель, или например, после салютов, когда не снег падает окалина от пиротехники. Если бы не удаленность от обжитых мест, я бы подумал, что кто-то случайно разбил флакончик с кристаллами марганцовки. Цвет, бросавшийся в глаза, не был единственным признаком этого удивительного явления. Очень сильный запах самых настоящих арбузов! Этот запах нас просто сводил с ума, когда мы шли по снежникам в районе перевалов Йолдо. Всем так дико захотелось арбуза, что мы просто поклялись: как только спустимся в цивилизацию, первым делом купим арбуз и его слопаем.
Тем временем Саня с авангардом скрылся из виду. Впереди в пределах зрительной досягаемости, но тоже со значительным отставанием от передовой группы маячил оранжево-синий рюкзак Игоря Цыганова, упорно выдерживающего образ одинокого волка. Все остальные, а именно: Юна, Дима, Аня, Алеша и я, - двигались плотной группой в приличном темпе вниз в сторону не вполне ясно обозначенного ориентира. Сразу после снежника начался курум, переходящий в сыпуху на крутых берегах ручья, сбегающего вниз в долину с ощутимым перепадом высоты. Этот крупный ручей, принимающий по ходу своего движения массу других более мелких безымянных ручьев, примерно в 10-12 км отсюда сливается с рекой Левой Осиновкой (по другому Караайры), подходящей с запада. В результате их слияния и образуется река Кураган, по которой нам и следовало идти все оставшиеся до конца похода дни. Благодаря этим особенностям многие считают ручей Йолдо истоком Курагана.
Спустившись метров пятьсот по крутой сыпухе вдоль ручья, мы, наконец, вышли на его более-менее пологий берег, на котором стала появляться растительность. Вскоре началось высокое разнотравье, появились низкорослые кусты прибрежной ивы. Ручей извивался, извивалась и следовавшая вдоль него довольно отчетливая тропа. По ходу движения попался большой галичный островок, поросший ивняком. На нем обнаружились следы многочисленных стоянок, а так как солнце уже ушло за сопки на западе, мы ожидали с минуты на минуту увидеть наших быстроногих друзей, разбивающих лагерь. Данный островок, на наш взгляд, подходил для этих целей как нельзя лучше. Однако Сани с авангардом здесь не обнаружилось, как не обнаружилось и километром ниже. И нам не оставалось ничего другого, как упорно шлепать по тропе в подступающих сумерках. Где-то впереди продолжала маячить спина Игоря, различимая уже не столь отчетливо, как ранее. Надеясь на то, что он видит впереди себя авангард, мы также старались не терять его из виду.
Тропа, теснимая потоком, все плотнее и плотнее прижималась к горному отрогу, идущему справа. В конце концов, узкая полоска земли между ними пропала вовсе. Пропала и тропа. Дальше идти по этому берегу было нельзя. Нужно было либо карабкаться на каменные лбы вправо, либо перебродить реку, и продолжать путь далее по ее левому берегу. К тому времени левый берег стал совершенно пологим, ровным. По сути дела между левым берегом реки и отрогами, отграничивающими долину слева, уже лежало довольно широкое плато, сплошь поросшее невысоким, по колено, кустарником и разнотравьем. Марь.
К тому времени наш маяк-ориентир (Игорь) давно исчез из виду. Однако его видели переправлявшимся на левый берег, что и сыграло на руку аналогичному решению с нашей стороны. Я не ошибся, называя ручей рекою. Весело, по-детски журчавший еще совсем недавно ручеек, который можно было легко перепрыгнуть, здесь превратился в мощный поток метров пяти шириной и до метра глубиной, в говоре которого уже появились басовитые нотки. Особенно неприятно было то, что травянистые берега оказались подрыты, и глубина под берегом не позволяла выбрать плацдарм для начала брода. Уж очень не хотелось купаться под конец дня. А ведь уже вплотную подступили сумерки. Пришлось вернуться немного назад, где мы с сыном нашли местечко, и через секунду же бросили рюкзаки на левом берегу, поджидая Диму и девчонок. Видя, что они никак не могут решиться на брод, я перешел обратно и перетащил рюкзак Юны. Проследив мой путь, они двинулись следом.
Потом мы какое-то время искали тропу среди травы и мелкого кустарника, и не найдя ее, просто пошли по целине в нужном направлении. При этом основное русло реки осталось правее. Постепенно мы все ближе подходили к гряде, идущей слева. Это был довольно крутой курумник. Неприятным сюрпризом оказалось еще одно русло реки, прижимавшееся к упомянутому курумнику. Вдоль этого второго русла мы и двинулись, то то по одному берегу, то по другому, и в конце концов оказались на левом берегу. Да там и остались, так как и этот ручей незаметно стал речкой.
Стало совсем темно. Мы шли по курумнику наощупь, не имея ни малейшего представления о месте предполагаемой стоянки. Никаких сигналов, знаков мы не видели, народ поначалу потихоньку чертыхался, а потом и вовсе стали костерить Саню на все корки. Что, мол, за гид, бросил половину группы на произвол судьбы. В конце концов, я предложил всем остановиться и отдыхать, а сам сняв рюкзак, пошел вперед, надеясь на одно из двух: либо найти авангард, либо выбрать место для самостоятельной ночевки. Дальше идти не стало никакой возможности. У меня на голове давно был надет фонарь, и я надеялся, что если впереди кто-то есть, то они должны меня увидеть. Я прошел вперед, перешел реку на правый берег, и стал двигаться вниз по течению. Неожиданно впереди мне почудился свет. Я стал окликать владельца фонаря, и метров через двадцать наткнулся на Костю, который сказал, что его выслали нам навстречу. Н-да… Молодой человек, в горах впервые, даром, что ноги длинные и неплохая выносливость. Однако я сильно сомневался в правильности выбора Кости в качестве встречающего. Навыков ориентирования да еще в темноте у него нет, отчетливого понимания, что нужно делать, встречая группу нет. Поэтому Костя просто молча стоял в темноте, благо хоть с зажженным фонарем, и ждал, когда мы появимся. Хорошо, что я на него наткнулся.
В общем, я попросил его никуда не уходить, стоять как можно выше и светить в нашу сторону фонарем. Сам вернулся за группой, показал, куда и как двигаться (тут нам пришлось делать еще один брод, уже в полной темноте, ясное дело, никто уже не следил за тем, чтобы не замочить ног), закинул на спину свой мешок и занял свое привычное место замыкающего. Когда мы дошли до Кости, он повел нас дальше, и через несколько десятков метров мы вышли, наконец, в конечную точку нашего сегодняшнего путешествия. Бог свидетель, сами мы это место в темноте не нашли бы однозначно.
Возникшая было перепалка с Саней довольно быстро угасла, сил для разбирательств ни у кого не осталось. Сам Саня довольно спокойно (как, впрочем, и всегда – Саня вообще спокойный парень, как мне показалось) воспринял претензии в свой адрес, и сказал: «Я бы на вашем месте радовался. Когда еще вы попадете в такое маленькое приключение». Ну, что ж, насчет того, что это именно «приключение», не поспоришь. Благо закончилось без потерь. Мне в таком контексте всегда вспоминаются слова главного героя одного небезызвестного фэнтезийного опуса. На вопрос, что такое приключение, он отвечает, что приключение – это когда тебя постоянно что-то или кто-то хочет угробить, а ты этому по мере сил сопротивляешься…
Мы быстренько поставили палатки, переоделись в сухое. Каша уже варилась. Паша с Леной, как всегда (сказывается многолетний альпинистский опыт) тут же, пока суд да дело, напоили всех горячим чаем. Вообще, нужно сказать, что горячий чай – это один из лучших антидепрессантов в походе. Когда у нас в 2006 году в Забайкалье за 4 дня до окончания маршрута закончился чай, мы почувствовали себя весьма кисло. Кстати, кофе не спасает, проверено.
Так закончился самый длинный, самый интересный и самый красивый день экспедиции.
Ходовое время – 8 часов, расстояние – 15 км.

<<<назад, к дням 4-5 ********* читать далее>>>

© Алефиров А.Н., 2011